Как только он вернулся в физическое тело, принялся трясти Сиару, чтобы пробудить от кошмара. Блейн прекрасно знал, насколько кошмары могут казаться реальными. Он снова и снова переживал смерть своей семьи.
- Сиара! - прогремел его голос, который должен был прорваться сквозь барьер. - Проснись, - не унимался он. Блейн увидел, как она открыла прекрасные глаза, большие и круглые, как у совы. - Боги, женщина, - рявкнул он, злой на то, что Сиара добровольно протянула свою маленькую ладошку этому чудовищу и приняла судьбу, о которой прекрасно знала. Блейн вздрогнул, когда её глаза наполнились слезами из-за того, что Сиара не могла скинуть с себя ледяную хватку кошмара. - Что тебе снилось?
- Мой отец, - прошептала Сиара, когда он отполз от её тела и устроился рядом, по-прежнему оставаясь на коленях. - Цена, которую мне пришлось заплатить за то, чтобы быть там, где он не причинит мне боли, - пробормотала она, переворачиваясь на бок спиной к Блейну. Её слова ударили его прямо в лицо.
Сиара не боялась умереть. Она боялась того, что могло после смерти за ней прийти. Что-то, что она, вероятно, шептала в своём сознании миллион раз прежде.
Блейн лёг позади неё и притянул к себе, когда воздух начал холодать. Сиара не стала отодвигаться, чему он был очень рад. Блейн в голове прокручивал кошмар о том, как отец её препарировал. Алазандер резал свою плоть и кровь, а она даже с ним не боролась. Она вложила свою крошечную ладошку в руку того чудовища и приняла грядущее, зная, что он будет делать. Такое явно происходило не в первый раз и не в последний.
Теперь её слова обрели смысл. Слова, которые, как Блейн думал, были не чем иным, как ложью, предназначенной переманить его на её сторону. Сиара сказала, что её отец был чудовищным убийцей, и с её идеальных вишнёвых губ срывалась лишь ненависть и насмешки в его сторону.
Блейн крепче прижал её к себе, гадая, кто вырезал эти образы на её рёбрах, или это был просто образ, посеянный её подсознанием, в отличие от всего остального?
Блейн без сомнения знал, что её кошмар случился наяву. Сны, которые ты создаёшь, даже когда это кошмары, расплывались по краям. Сценарий обычно отсутствует, что-то происходит не к месту. Можно было посмотреть на фон сна и найти элементы, которые ему не принадлежат, а её сон был идеальным. Такими могли быть только воспоминания.
Блейн поднял руку и провёл по грудной клетке Сиары, касаясь того ребра, на котором располагались танцующие драконы - символ несвязанной женщины. Только рождённые супруги драконов носили его, и всё же эта принцесса фейри прекрасно носила этот символ на своём третьем ребре, а значит, она была рождена драконьей королевской семьёй и создана, чтобы выносить следующее поколение в своём чреве.
- И как же он у тебя появился, маленькая принцесса? - прошептал он ей на ухо. - Этот символ не видели уже больше десяти тысяч лет. Даже у наших женщин его нет, - добавил он, убирая волосы от её лица и целуя в ухо. Его дракон отметит её первое ребро, ребёнок - второе. Никто, кроме тех, кто играл с судьбой, не мог касаться третьего ребра. Никогда. - Может, ты права. Может, ты и правда должна быть здесь, рядом со мной. - Блейн сглотнул, чуть отодвинул хрупкое тело Сиары и заглянул в её спящее лицо. Он должен её ненавидеть, но увидев, через что она прошла, уже не хотел.
Но не мог оставить её себе. Или мог? Метка дракона была на всю жизнь. Даже боги не могли вмешаться, когда она носила такую метку. Как будет чувствовать себя её брат, если Блейн проведёт полный обряд соединения с Сиарой. Отец заставил их связать себя узами, чтобы остаться в живых, выстоять всё, через что он заставлял их пройти. Если Блейн женится и соединится с Сиарой, она станет его навечно. Для семьи она будет потеряна, и даже их богиня не сможет побороть его связь. Единственный способ Сиаре уйти - его решение её отпустить.
Блейн сомневался, что Райдер выжил после того, что с ним произошло, но его невеста была такой же беспощадной, как и он, если верить слухам. Она без страха вырвала горло самому сильному лидеру Орды перед его армией, а затем убила ещё нескольких, и даже не вспотела. Они склонились перед ней, какой-то недавно рождённой богиней, которая даже не могла нормально использовать магию.
Блейн был уверен, что с падением короля Орда рассеется по ветру, а вместо этого объединилась, что было неслыханно. Орда - убийцы, созданные, чтобы противостоять друг другу, и всё же сделали противоположное. Как будто были новым видом фейри и создали новые законы, а, насколько Блейну известно, Райдер самый смертоносный ублюдок. А ещё Блейн слышал, что тот восстановил мир, а значит, Райдер знал больше остальных, больше, чем знала его женщина.
Блейн наблюдал за ним в склепе, где он похоронил свою мать. Он наблюдал, как тот восстанавливает двери, создавая точную копию, будто запомнил те, которые когда-то были в большом зале дворца его отца. Затем он наблюдал за ним, когда тот создавал царство, построенное в зеркальном отражении первых людей земли. Существа, которых Дану считала убитыми и уничтоженными, и всё же не все погибли или были убиты в этом храме.
Мать Блейна сбежала и соединилась с первым рождённым драконом и правящим на этих землях. Это был его мир по праву, но он никогда не хотел им править.
Сиара верно говорила. Он не мог воевать и ожидать, что на земле будет мир. Сиара была здесь, принадлежала ему. Дракон Блейна её уже принял, и может это к чему-то и приведёт. Если он хотел мира, то придётся постараться.
Блейн улыбнулся и поцеловал её в темноволосую макушку. Сиара права. Она должна была оказаться здесь. Может, в конце концов, она хранила себя для своего мужа. Осознание, что до него у неё не было ни с кем плотских утех, приятно, но дракон в нём просто ревел от радости, что Сиара чиста, и этот средневековый ублюдок гордо расхаживал внутри тела, наслаждаясь тем, что они заявили на неё свои права первыми.
Улыбка Блейна стала шире, а образ Сиары, одетой в платье невинности, с переплетёнными с ним руками, сделал что-то внутри него тёплым, и темнота чуть рассеялась.
- Ты моя, милая, навечно, - прошептал Блейн, когда первые утренние лучи проникли в палатку.
Глава 21
Сиара резко распахнула глаза и села, когда из сна её вырвали ночные воспоминания и кошмар.
Хватка Блейна ослабла, он её отпустил, и Сиара посмотрела в его сонные глаза. Затем перевела взгляд на дверной проём и прищурилась, когда у неё зачесался нос. Соблазнительный аромат плюмерии, смешанный с киви, заполнил всю палатку, и тянулся снаружи...
У входа в палатку стояла груда белых цветов плюмерии, а рядом с кроватью - ваза с киви, одним из редких растений, произрастающих в обоих мирах.
Сиара поднялась с постели и медленно двинулись к кучке цветов, вереница которых начиналась от постели, а заканчивалась за пределами палатки. Однако кто-то сложил самую большую кучу цветов у входа. Сиара опустилась на колени, подняла один цветок, поднесла к носу и вдохнула. Плюмерия в Царстве Фейри редкость, обычно она росла в очень тёмных оттенках красного или розового, и почти никогда в белых. Она убрала цветок от носа, осматривая нежный бутон, и улыбнулась, когда обнаружила маленькую золотую сердцевину. Плюмерия настоящая, а не созданная или подделанная чарами.
Сиара встала и понесла цветок к кровати, с которой за ней наблюдал Блейн.
- Тебя обычно украшают цветами или это происходит только тогда, когда ты разрезаешь принцессу Орды? - язвительно спросила она, бросая ему цветок.
- Драконы выбрали этот цветок для свадебных церемоний, - промурлыкал Блейн.
Сиара выгнула тёмную бровь, посмотрев на киви на столе, а затем заметила чаши с маракуйей и питахайей. Сиара не часто ела человеческую еду, в основном потому, что в ней не нуждалась, но некоторыми продуктами любила лакомиться, к ним относились и фрукты. Сиара взяла большую питахайю и откусила, всасывая сок, грозивший потечь по подбородку. Она ухмыльнулась, когда глаза Блейна вспыхнули, но это напомнило, что прошлой ночью он был с Фирой.